Венесуэла как пример

При всех проблемах существующего венесуэльского режима, при всей его безалаберности в управлении экономикой у него есть одно достижение, которому следует поучиться левым всего мира, и поучиться именно сейчас, когда он находится в тяжёлейшем положении. А именно: чависты подают блестящий пример того, как левое правительство может сохранять власть в условиях экономического кризиса.

Тем левым, которые управляют, сохраняя рынок и буржуазную демократию, это удаётся крайне редко. Система перераспределения в интересах трудящихся масс в рамках буржуазной экономики - это как правило роскошь периодов роста, когда можно насытить буржуазных волков, одновременно подкармливая народ. Когда рост заканчивается, капитал немедленно требует, чтобы его текущие затруднения были решены за счёт средств, ранее достававшихся массам, а рыночная экономика в сочетании с буржуазной демократией позволяют провернуть этот грабёж с лёгкостью. Рынок даёт возможность давить на левое правительство, которое вынуждено нести ответственность за экономические неудачи, вызванные действиями буружазии, "демократия" позволяет привести к власти правых, и они без проблем отдают капиталу всё, что ему нужно: социальное обеспечение сворачивается, отправляя сэкономленные средства в карманы крупных буржуа, государственные предприятия приватизируются, чаще всего теряя в полезности для общества и капитальных инвестициях в угоду сиюминутным прибылям новых хозяев.

При этом успехи в управлении экономикой не играют особенной роли - кейнсианцы 50-х - 60-х или схожее с ними киршнеровское правительство в Аргентине выдавали рекордные темпы роста, а их правые преемники экономику в основном разваливали. Но если ставшие нетерпимыми для капитала левые теряли власть при первых же сколь-нибудь серьёзных проблемах, то удобные капиталу правые могли потом сколько угодно уничтожать экономику - власть оставалась у них.

Этот сценарий прошёл в глобальном масштабе при переходе от кейнсианства к неолиберализму на Западе, он же, например, был реализован при падении левых режимов Альенде в Чили в 70-х или в Бразилии и Аргентине - в последние несколько лет. "Меры строгой экономии" при любых экономических проблемах стали общим местом буржуазной теории и практики.

На этом фоне чависты Венесуэлы выделяются способностью крайне эффективно сохранять власть в тяжелейшей ситуации. Спад цен на нефть сильно ударил по экономике, обострились проблемы неэффективной системы дотационных цен, которая была создана во времена легких денег от дорогой нефти, а сейчас ведёт к расцвету спекуляции, и зависимость от экспорта, который толком не научились замещать, - скрывая, опять же, все проблемы нефтяными деньгами. Массы недовольны проблемами в экономике, почувствовав трудности режима, внутренняя и внешняя буржуазия пошли в агрессивную атаку, система буржуазной демократии даёт им громадный простор для действия, которое подкрепляется постоянными уличными стычками, парламент и многие выборные посты попали под контроль правой оппозици, делающей всё для свержения чавистов, - но при всём при том режим сохранил контроль над исполнительной властью и не собирается сдаваться. Такая способность держаться у власти - крайне, повторю, редкая для умеренных левых - заслуживает безусловного внимания и изучения.

Тут поборники буржуазной идеологии - если бы таковые меня читали - могли бы возопить: смотрите, он призывает учиться у режима, который привёл страну к экономическому краху, сохранять свою отвратительную власть вопреки этому краху! Венесуэльский режим неэффективен, надо не учиться у него сохранять власть вопреки экономическим неудачам, а заменить его на режим, который обеспечит экономический рост, - разумется, путём сворачивания социальной системы, приватизации государственных предприятий, обеспечения рыночных свобод и привлечения иностранных инвесторов.

Да, отвечу я, левые должны учиться сохранять власть вопреки экономическим трудностям - и учиться этому не только у чавистов, но даже и у буржуазных режимов, которые блестяще обладают этой способностью. Сколько экономик уже разрушили и разрушают прямо сейчас неолиберальные режимы - и как редко они при этом теряют власть, как они умеют каждую свою экономическую неудачу использовать как способ добиться ещё большего влияния и повторить прежние ошибки в ещё большем масштабе! Левые должны не мечтать о том, чтобы сделать хорошо всем, во всём и сразу, посыпая голову пеплом и отказываясь от своей программы при первых же неудачах, а учиться и у друзей и у врагов проводить эту программу в жизнь, какие бы неудачи им при этом не стречались и какой бы безнадёжной ни казалась текущая ситуация.

При этом я вовсе не собираюсь идеализировать венесуэльский режим. Он сам создал себе проблемы, полагаясь на нефтяные доходы и тем самым оставаясь в зависимости от мирового рынка, проедая эти доходы вместо развития собственной промышленности, сохраняя внутренний рынок, тем самым давая почву спекуляции, и сохраняя буржуазную демократию, которая позволяет так легко лишить их власти (набери Мадуро на президентских выборах 2013 года на пару процентов голосов меньше - и чависты потеряли бы исполнительную власть уже тогда - хотя, как показывает нынешняя стойкость режима, даже в этом случае правым вряд ли удалось бы быстро одержать полную победу). И при всей своей стойкости режим чавистов скорее всего скоро падёт - слишком у него много проблем и не видно серьёзных успехов в их решении. Однако даже эта прискорбная ситуация не мешает многому у него научиться.

Суета и эффективность

Якобинец с иронией, но живо и реалистично описывает советское НИИ 80-х; я в похожих обстоятельствах ещё застал ту эпоху на излёте - да, примерно так оно и было. Раздолбайская атмосфера, где половина народа занималась непонятно чем, а те, кто работали, работали неспешно и порой ломали технику из-за диких ляпов. Раздолбайствовать было возможно, потому что не было каких-то невероятных прорывов и дела шли по накатанной дороге; но эта накатанная дорога вела мир вперёд, а созданная раздолбаями в раздолбайских условиях техника в конце концов начинала работать так, как надо, и давала результат, попадавший в новости всех стран мира.

Сравните это с атмосферой современного офиса, где царит постоянная суета, вокруг любого пустяка собирают миллион совещаний, а начальство нагружает подчинённых не чтобы дело было сделано, а чтобы те задолбались. Подчинённые постоянно перегружены и часто вынуждены перерабатывать, но при этом пытаются отвлечься от этого дурдома и в результате половину времени проводят в социальных сетях и за болтовнёй. Офис не прозводит ничего, кроме макулатуры, которая в лучшем случае полна ошибок и глупостей, а в худшем просто бессмысленна; которая даёт читателям крайне искажённую картину мира, а чаше всего и вовсе никем не читается.

На этом фоне абсурдными выглядят разговоры о советской власти, подавлявшей человека, и буржуазными свободами, о неэффективной советской системе и эффективном капиталистическом рынке. По факту же советские инженеры, в атмосфере застоя работая в полсилы, спокойно и наслаждаясь жизнью двигали вперёд самые что ни на есть высокие технологии; при капитализме же огромная масса людей, беспрерывно суетесь и нервничая, не делает вообще ничего.

На поражение Лепенши

Вначале уясним классовую расстановку. Исторически "Национальный фронт" Лепенши - это полноценно неофашистская организация, но провозглашать на этом основании его фашистким сейчас значило бы не понимать суть фашизма. Фашизм - это движение мелкой буржуазии, которую крупный капитал использует для подавления рабочих и агрессивной внешней политики. Однако сейчас во Франции нет никакого сколько-нибудь масового и серьёзного рабочего движения, для подавления которого нужно было бы организовывать столь же массовое движение мелкой буржуазии; каких-то масштабных планов империалистической агрессии, которые требовали бы для проведения в жизнь поддержки значительной массовки, тоже нет. Мелкие буржуа не нужны буржуа крупным - а значит и их политической движение не может пока называться фашизмом. При этом оно закономерно имеет с настоящими фашистами много общего - и те, и другие опираются на мелкобуржуазные массы, - и несомненно превратится в настоящих фашистов, когда это понадобится крупному капиталу - тут не должно быть иллюзий. Но здесь и сейчас "Национальный фронт" - не фашисты, а просто мелкобуржуазное течение.

К классической мелкой буржуазии "самозанятых" примыкают разного рода мелкобуржуазные слои, чей небольшой личный капиталец - привилегированное положение внутри капитализма. Это и рабочая аристократия, имеющая превосходство благодаря своей квалификации, и служащие, получающие надбавки и льготы от государства, и даже более широкие слои рабочих, на которых тоже распространяются выгоды социальных программ и профсоюзов; наконец, гражданство развитой страны как таковое является привилегией в системе международного неравенства и грабежа.

Во времена противостояния с СССР крупный капитал, нуждаясь в поддержке масс, сам поддерживал мелких буржуа и подкупал рабочих и служащих повышением зарплат и социальным обеспечением. Но Холодная война закончилась, и позиции крупной буржуазии стали настолько сильны, что она уже не нуждалась в мелкобуржуазной поддержке, а поэтому и перестала поддерживать её саму. Оставшись без поддержки, мелкие частники не могли выдерживать рыночное противостояние с крупным капиталом, и их хозяйства приходили в упадок, а то и вовсе банкротились. Социальные программы сворачивались, права рабочих ограничивались, зарплаты падали. Конкуренция с рабочими бедных стран и приезжими мигрантами била про правам и зарплатам ещё сильнее. После начавшегося с 2008-го года бесконечного кризиса системы капитализма всё это обострилось ещё больше, и в конце концов мелкие буржуа начали бунтовать. Так и появились на свет "новые правые". Основа их программы - критика крупного капитала с мелкобуржуазных позиций и недовольство глобализацией, которая душит мелких буржуа конкуренцией.

Дальше многое зависит от национальной специфики. В Англии и США, которые изначально играли в глобализацию на своих условиях, часть крупного капитала решила эти условия для себя улучшить. Для этого было удобно использовать мелкобуржуазное недовольство. Вдоволь поговорив в духе "новых правых" о бедах, попрождённых глобализацией, и припугнув выходом из глобализованной экономики (с позиции силы такие угрозы вполне безопасны), потом можно милостиво согласиться остаться в ней - но уже на улучшенных условиях. Для Германии, которая командует в ЕС, глобализация в целом вполне выгодна, не только обогащая крупный капитал, но и поддерживая экокомику в целом. Поэтому там массовое недовольство сравнительно слабо, а "новые правые" хоть и поднимают голову, но ещё не добились серьёзных успехов.

Франция же встроена в глобализованную экономику на достаточно неоднозначных условиях. С одной стороны, глобальная интеграция выгодна крупному французскому капиталу, поэтому страна входит в ЕС и пользуется там известным влиянием. С другой стороны, влияние это не настолько велико, как у Германии. Соответственно ниже и прибыли от глобализации, так что их хоть и хватает на удовлетворение крупной буржуазии, но мало что доходит до масс. Экономика в кризисе, и массы недовольны. По описанным выше причинам недовольство мелких частников смыкается с недовольством имеющих мелкобуржуазные взгляды рабочих, и именно этот блок и представляет Лепенша. При этом крупный капитал её не поддерживает - его устраивают текущие правила игры в глобализацию, и он даже готов глобализоваться ещё больше.

При таком раскладе убедительное (66 на 34% - разрыв для второго тура президентских выборов очень большой) поражение Лепенши ведёт к однозначному выводу - мелкобуржуазный бунт "новых правых" бессилен без поддержки крупного капитала. Ни полнейшее убожество победителя и его восхваления разрушительной глобализации, ни умелое маневрирование Лепенши, которая для улучшения репутации выгнала из партии своего знаменитого папашу и успешно играла с левой пропагандой, привлекая на свою сторону недовольных экономическим кризисом рабочих, ничего не изменили. Мелкие буржуа опять подтвердили, что в эпоху крупного производства они не могут быть самостоятельной силой, страны Запада остались оплотом крупной транснациональной буржуазии и проводимой в её интересах глобализации, а на буржуазных выборах победил тот, кто побеждает на них всегда, - крупный капитал.