Возможно ли безыдейное искусство?

Самой яркой и запоминающейся часть набоковского "Дара" является написанная главным героем(Годуновым-Чердынцевым) биография Чернышевского. Яркая и ироничная, она весьма убедительно выставляет одного из самых значительных деятелей русского революционного движения наивным и смешным ничтожеством. Далее автор пишет, что никому из читателей книга не понравилась - монархисты были недовольны недостаточностью критики, левое крыло русской эмиграции - тем, что покусились на священную для них фигуру. Такая реакция вполне естественна для набоковского героя, который в романе противопоставляется скучным обывателям, жизнь которых, как пытается показать нам автор, состоит из серости и пустых, иллюзорных идей. Содержанием же жизни начинающего поэта Чердынцева(прототипом которого, бесспорно, является сам Набоков) является лиризм, утончённые и изощрённые переживания.

Корни такого отвращения ко всякого рода политическим идеям и самоуглубления лежат в биографии автора, молодость которого пришлась на годы революции, Гражданской войны и эмиграции. Именно революция, которую выходец из богатой семьи Набоков воспринял негативно, и вызвала у него отвращение ко всякого рода идеям, которые, как ему казалось, являются лишь страшным заблуждением, иллюзией. К тому же эмигрировавший в 20 лет Набоков был по сути ещё и лишён родины, что усугубило его отрыв от диктуемых обществом ценностей. В таких условиях вполне естественно, что лишённый полученных извне принципов и представлений человек углубляется в себя, сосредотачиваясь на собственных переживаниях и ощущениях. А если так, то и изображение людей, чья жизнь неотделима от руководящей ими идеи, будет у такого автора неполным - он будет изображать только то в них, что интересно ему самому, но отнюдь не самое главное.

Другой пример "чудесного" превращения личности, которую оторвали от руководящей ею идеи - Иешуа из "Мастера и Маргариты". Богочеловек, лишённый своей божественности, превратился в обычного юродивого, наивно проповедующего любовь и прощение. Причём и набоковский Чернышевский, и булгаковский Иисус изображены вполне реалистично, и авторов нельзя уличить во лжи. Да вот одной только правды здесь мало, правда должна ещё и передавать суть. Можно назвать Венеру Милосскую куском мрамора, а "Войну и мир" - кучей испачканной чёрной краской бумаги, и оценивать её с точки зрения каллиграфической красоты букв. Можно столь же комично, как Чернышевского, изобразить маленького Наполеона, картавого и нервного Ленина или же истеричного Гитлера. Но такого рода биографии никогда не позволят понять, почему миллионы людей умирали по воле столь комичных персонажей. Можно назвать идеи, порождаемые историей, лишь глупым заблуждением наивных идиотов - но это примерно так же разумно, как обвинять солнце в том, что из-за своего каприза зимой оно светит недостаточно ярко. Мир надо понимать, а не ругать или расхваливать.