Об общечеловеческой морали

Мораль - совокупность правил, регулирующих поведение человека в обществе. Она может охватывать самые разные сферы жизни - экономические отношения, определяя отношение к людей к средствам производства и результатам труда; действия, допустимые для людей, и их ограничения со стороны других людей и общества в целом; духовную сферу, разрешая или запрещая те или иные системы представлений, а также возможность делиться ими с другими людьми; и многое другое.

В конечном счёте мораль не мораль не самостоятельна, поскольку определяется господствующими в обществе производственными отношениями. Развивается она не из-за заложенных внутри неё самой причин, а лишь по мере развития производственных отношений. Однако далее я буду рассматривать именно мораль "в себе", исходя лишь из её внутренней логики и забыв о всяких внешних факторах, на неё влияющих. Соответственно и полученная в результате всех этих рассуждений наиболее простая и гармоничная система моральных правил будет лишь идеальной конструкцией, которая вовсе не обязана когда бы то ни было воплощаться в реальности. Но интерес такое рассмотрение всё же представляет.

Правила игры могут быть двух видов: уравнивающие всех людей(или всех членов какой-то общественной группы) между собой или же, напротив, закрепляющие неравенство. Примеров как первого(равенство перед законом, право каждого избирать и быть избранными т. д.), так и второго(рабство или иные формы зависимости людей, имущественный ценз для участия в выборах, даже оправдание убийства людей из определённых социальных групп) более чем достаточно.

Однако все люди рождаются одинаковыми. Сколько бы ни пытались в идеологических целях оправдать различные виды неравенства с помощью расизма, врождённой способности повелевать или повиноваться, быть богатым или бедным, и тому подобных теорий, все они убедительно опровергаются опытом. Врождённые отличия если и есть, то весьма малы. Люди таковы, какими их делает общество. А если так, если объективной разницы нет, то самая простая и логичная мораль требует всеобщего равенства - поскольку изнутри(я рассматриваю мораль в себе), не привлекая иные соображения, необходимость неравенства обосновать нельзя.

Построенная таким образом мораль универсальна в том смысле, что с её помощью можно однозначно оценивать поступки и другие системы морали, независимо от того, к какому времени они относятся. Убийство - это всегда плохо, потому что оно всегда нарушает равное право людей на собственную жизнь, эксплуатация - это всегда плохо, поскольку она всегда означает основанное на неравенстве перераспределение продуктов труда. Если же правила для какой-то группы требовали равенства, эти правила справедливы.

Общий принцип равенства, а также требование максимальной простоты(из-за чего сразу отметается огромное число ни на чём не основанных ограничений) системы норм позволяет легко выводить детали. Люди равны - следовательно, не может быть никаких ограничений по полу, цвету кожи, национальности и прочему. Далее, максимальная простота такой системы представлений требует, чтобы отсутствовали всякие препятствия относительно действий или убеждений, не несущих угрозы обществу. Отсюда -свобода мысли, свобода собраний и союзов, свобода перемещения.

Однако всем эти, и ныне общепринятые, нормы, имеют один недостаток - они касаются всех сторон общественной жизни, кроме самой главной - экономики, допуская эксплуатацию. Но такая возможность ведёт к огромному экономическому неравенству, и к тому же создаёт возможность беспрепятственно нарушать все остальные нормы. За деньги можно и купить неподсудность для себя, и организовать противозаконное преследование неугодных. А значит полное воплощение общечеловеческой морали в реальности возможно только при коммунизме.

Правила общечеловеческой морали можно использовать не только для оценок действия отдельных людей, но и для групп людей вплоть до целых государств. Взаимодействие между ними, основанное на равенстве, с такой точки зрения справедливо, всё остальное - нет.

Красота вопросов и красота ответов.

Большинство детективов и вообще сюжетов, в которых от читателя/зрителя поначалу скрывается некая тайна, по завершению оставляют у меня чувство неудовлетворенности и неполноты. Поначалу всё превосходно, полный загадок сюжет затягивает в вымышленный мир, а каждое новое событие и новый поворот сюжета изумляют и усиливают интерес. Но в конце, когда подоплёка происходившего проясняется, всё кажется банальным, обыденным и неинтересным. Ощущение, прямо противоположное возникающему после решения красивых математических задач, когда разрозненные, казалось бы, детали вдруг оказываются частью единого целого, и получается красивая из-за своей гармонии и простоты картина. А ведь принято считать, что детективные сюжеты - это тоже некая разновидность математических задач.

Это происходит из-за того, что детективы создаются вовсе не математиками, а писателями, и формулируются не на языке математики, а на языке художественной литературы, которая обращается вовсе не к логике читателя, а преимущественно к его эмоциям. Соответственно и таинственность нагоняется с помощью сугубо литературных приёмов, а вовсе не на основе показа фактов, из которых в конце должна получиться связная картина. То есть, конечно, и факты, и картина присутствуют, но автор не ставит целью придать им внутреннюю логическую законченность и красоту - он берёт другим. Большой популярностью пользуется даже такой абсурдный приём, как провозглашение в финале, что всё происходящее было обманом, иллюзией или бредом сумасшедшего. Неясно, правда, зачем вообще зрителям и читателям нужны такие сюжеты, по сути состоящие только из обмана. Но народ почему-то безумно радуется тому, как ловко его надули.

Аналогия

В мозгах у людей тоже есть операционная система, и здесь возможны два варианта.

Самый простой - использовать Висту. Она неуклюжая и тормознутая, в ней есть куча всякой никому не нужной фигни - но от пользователя такая система требует минимум усилий. Точно так же психика, если её осознанно не контролировать, заполняется всяким мусором - ненужными эмоциями и глупыми привычками, отнимающими силы и время. Только если комповая Виста оставляет ещё кучу ресурсов, то "Виста в мозгах" пожирает абсолютно всё. В результате мы имеем людей подавленных и безвольных, не желающих думать и не способных что-то изменить в себе и в мире вокруг себя. К тому же "Виста в мозгах" имеет кучу уязвимостей - пустяковые слова и события способны надолго испортить настроение и выбить из колеи. Но зато её использование не требует от человека никаких усилий и поэтому подчинила себе практически всё человечество.

А можно поставить в мозги линукс. Всё гораздо сложнее, чем с виндой, многие вещи, о которых виндузятники просто не задумываются, необходимо делать самому - но зато система работает и человек понимает, как она работает. Точно так же можно оптимизировать психику - осознавать и контролировать каждую мысль и каждое чувство, доискиваться причин их появления и выбрасывать лишнее. Этот "ментальный линукс" высвобождает огромное количество сил и энергии, но его использование не позволяет пустить всё на самотёк - необходимо постоянное напряжение воли, постоянный самоконтроль. 

А уж какую систему использовать - каждый выбирает сам. Вот только хочется, чтобы люди хотя бы знали, что существует альтернатива.

Возможно ли безыдейное искусство?

Самой яркой и запоминающейся часть набоковского "Дара" является написанная главным героем(Годуновым-Чердынцевым) биография Чернышевского. Яркая и ироничная, она весьма убедительно выставляет одного из самых значительных деятелей русского революционного движения наивным и смешным ничтожеством. Далее автор пишет, что никому из читателей книга не понравилась - монархисты были недовольны недостаточностью критики, левое крыло русской эмиграции - тем, что покусились на священную для них фигуру. Такая реакция вполне естественна для набоковского героя, который в романе противопоставляется скучным обывателям, жизнь которых, как пытается показать нам автор, состоит из серости и пустых, иллюзорных идей. Содержанием же жизни начинающего поэта Чердынцева(прототипом которого, бесспорно, является сам Набоков) является лиризм, утончённые и изощрённые переживания.

Корни такого отвращения ко всякого рода политическим идеям и самоуглубления лежат в биографии автора, молодость которого пришлась на годы революции, Гражданской войны и эмиграции. Именно революция, которую выходец из богатой семьи Набоков воспринял негативно, и вызвала у него отвращение ко всякого рода идеям, которые, как ему казалось, являются лишь страшным заблуждением, иллюзией. К тому же эмигрировавший в 20 лет Набоков был по сути ещё и лишён родины, что усугубило его отрыв от диктуемых обществом ценностей. В таких условиях вполне естественно, что лишённый полученных извне принципов и представлений человек углубляется в себя, сосредотачиваясь на собственных переживаниях и ощущениях. А если так, то и изображение людей, чья жизнь неотделима от руководящей ими идеи, будет у такого автора неполным - он будет изображать только то в них, что интересно ему самому, но отнюдь не самое главное.

Другой пример "чудесного" превращения личности, которую оторвали от руководящей ею идеи - Иешуа из "Мастера и Маргариты". Богочеловек, лишённый своей божественности, превратился в обычного юродивого, наивно проповедующего любовь и прощение. Причём и набоковский Чернышевский, и булгаковский Иисус изображены вполне реалистично, и авторов нельзя уличить во лжи. Да вот одной только правды здесь мало, правда должна ещё и передавать суть. Можно назвать Венеру Милосскую куском мрамора, а "Войну и мир" - кучей испачканной чёрной краской бумаги, и оценивать её с точки зрения каллиграфической красоты букв. Можно столь же комично, как Чернышевского, изобразить маленького Наполеона, картавого и нервного Ленина или же истеричного Гитлера. Но такого рода биографии никогда не позволят понять, почему миллионы людей умирали по воле столь комичных персонажей. Можно назвать идеи, порождаемые историей, лишь глупым заблуждением наивных идиотов - но это примерно так же разумно, как обвинять солнце в том, что из-за своего каприза зимой оно светит недостаточно ярко. Мир надо понимать, а не ругать или расхваливать.

Пролетарская революция и фундаментальные принципы марксизма

В марксистской мысли традиционно господствует представление о том, что капитализм погибнет, когда власть тем или иным(от революции до победы на выборах) путём перейдёт к пролетариату, который теперь сможет построить бесклассовое, лишённое эксплуатации общество. Такой взгляд вполне соответствует историческим условиям, марксизм породившим - он был создан как идеология пролетариата в борьбе против буржуазии, и поэтому вполне естественно, что целью его было доведение этой борьбы до последовательного завершения - диктатуры пролетариата. Однако максимальная цель не обязательно должна быть осуществимой - то, что пролетариат борется с буржуазией, отнюдь не гарантирует, что эта борьба обязана увенчаться победой. 

Обратимся к истории. Всегда, когда существовало классовое общество, имела место и борьба угнетённых классов против эксплуататоров, принимавшая порой весьма внушительные масштабы - вспомним хотя бы восстанияя рабов эпохи упадка Римской республики или средневековые восстания крестьян. Однако какими бы грандиозными не были эти восстания, они никогда не приводили к свержению существующего строя и замене его обществом, лишённым эксплуатации. Даже когда повстанцам удавалось победить, создаваемая ими общественная структура вскоре вновь порождала эксплуататоров и эксплуатируемых. Например, в Китае в конце XIV века государство возглавил крестьянин Чжу Юаньчжан, пришедший к власти во главе народного восстания против монгольской династии Юань - и стал императором, создав династию Мин, ничем по сути не отличавшуюся от всех предшествующих.

И это вполне естественно. В сущности эксплуатируемые и эксплуататоры являются частями единой системы, никакой из элементов которой не может быть изменён при заданном уровне производительных сил, однозначно определяющем производственные отношения. Правящий и угнетённый классы находятся в диалектическом единстве, частью которого является их антагонизм, и поэтому на один из них не может быть уничтожен без уничтожения другого. По мере же развития производительных сил меняется и классовая структура общества, и в какой-то момент происходит революция(правда, она может протекать долго и плавно) - но эта революция является не победой эксплуатируемых над эксплуататорами, а победой одного строя над другим. Гибель античного мира была не победой рабов над рабовладельцами, а победой над рабовладением как таковым, точно так же как и буржуазные революции уничтожили все формы феодальной зависимости, и исчезли не только феодалы, но и зависимые крестьяне, а вместо такого деления возникло деление на буржуазию и пролетариат.

Из этого следует вывод, что бесклассовое общество может возникнуть не в результате революции, в которой одна часть буржуазного общества(пролетариат) победит другую его часть(буржуазию), но только после замены традиционного капитализма принципиально иным обществом, в котором производительные силы не дают возникнуть всякому классовому антагонизму.

Воспитание и свобода воли

Нынче модно объяснять любые особенности психики человека генетической предрасположенностью. Мол, и математические или же музыкальные способности, и обжорство, и склонность к супружеским изменам, и все мыслимые болезни - всё это проявления некоей таинственной программы, заложенной в человека от рождения. 

Удобная теория - вообще не надо ничего объяснять, человек таков, потому что он таким уродился, а почему он таким уродился - спрашивать не принято. Действительно, если в человека от рождения заложено огромное количество столь сложных программ, объяснить это слепой эволюцией сложновато - даже бредни про божественный замысел или деятельность инопланетян кажутся правдоподобнее. Подтверждения "генетической" гипотезы найти несложно - человек настолько сложен, что всегда найдётся какой-либо врождённый фактор, помогающий или препятствующий развитию какой-либо особенности психики.

С другой стороны, такое вот нелепое объяснение является единственно возможным в рамках мало кем осознанной, но в неявном виде господствующей в современном общественном сознании модели духовной жизни человека и общества. Её основные постулаты примерно таковы:

а) общество таково, каковы составляющие его индивиды

б) содержание сознания индивида заложено от рождения и от общества практически не зависит

в) волею судеб иногда рождаются индивиды, в головах у которых неведомо откуда появляются гениальные 

идеи, за счёт которых и осуществляется общественный прогресс.

Проявлений этой нелепой и ничего не объясняющей теории великое множество - тут и представления о том, что капитализм с присущими ему гражданскими свободами якобы заложены в человеческой природе(хотя человеки 50 тысяч лет жили и без капитализма, и без свобод), и преклонение перед разного рода гениями и государственными деятелями, якобы вершащими историю по своему произволу. 

Такая вот "генетическая" теория неверна. Строго говоря, её и теорией-то назвать нельзя: она ничего не объясняет, зато игнорирует огромное количество общеизвестных фактов, подтверждающих воспитуемость человека, появление новых идей в зависимости от внешних факторов и обусловленность исторического развития объективными, не зависящими от чьего бы то ни было произвола закономерностями. От рождения человек имеет только набор животных инстинктов и чистый мозг, в подходящих условиях и при подходящем обучении способный к построению сложнейших моделей окружающего мира. Такое объяснение не только хорошо подтверждается фактами(от известных всем детей-маугли, у которых отсутствие в детстве подходящего воспитания привело к деградации до уровня животных и до огромного разнообразия моделей поведения и мышления, которые нам демонстрирует история человеческого общества - нет, пожалуй, такой нормы поведения или такого заблуждения, которые не господствовали бы в какое-то время в каком-то обществе), но и имеет теоретическое обоснование: горздо правдоподобнее предположить, что у человека от рождения заложена обучаемость, за счёт которой возможно приспособиться к любым условиям, а не уйма достаточно сложных алгоритмов, которые взялись непонятно откуда и оказываются бесполезными при изменении внешних условий.

Таким образом, люди воспитуемы. Но человек - это не просто компьютер, выполняющий действия по алгоритму, унаследованному от обезьяньих предков или же возникшему под влиянием окружающего мира. Человек способен ещё и осознавать свои действия, то есть у него в голове есть алгоритм, контролирующий алгоритмы, которые управляют поведением и мышлением, и способный переключаться между ними. Однако понимание мыслей и поступков приходит не сразу - дети вообще не осознают себя как отдельное "я", а подавляющее большинство останавливается на следующем этапе - интуитивном отождествлении своего я с деятельностью той модели поведения, которая на данный момент управляет человеком. При этом отсутствует как понимание иллюзорности такого тождества - модель по-сути остаётся чуждой и неподконтрольной сознанию, заложенной в человека извне или же врождённой. Неподконтрольными являются и переключения с одной модели на другую. Хотя, казалось бы, находящийся в таком состоянии человек полностью осознаёт и, как ему кажется, контролирует, свои поступки, однако считать это истинной свободой воли нельзя - потому что такое ощущение присутствует и у людей, сознанием которых манипулируют(от сектантов до жертв рекламы и пропаганды), и у многих психически больных. Строго говоря, разницы между религиозным фанатиком, свято верящим в нелепые сказки о божественной воле и неверных, которых надо убивать, и добропорядочным граданином, который во время войны благословляет кровавую бойню из высокого патриотизма, чаще всего нет - верования второго столь же непонятны ему, как и верования первого. 

О настоящей свободе воли можно говорить лишь тогда, когда вместо выполнения заложенной извне или же врождённой программы сменяется осознанием смысла своих действий, то есть их реальных последствий. В вышеизложенном примере с войной можно говорить об осознанных и свободных действиях, если ненависть к врагу сменяется пониманием вреда, который он может нанести, и необходимости ему противодействовать. 

Однако понимание истинных мотивов человеческой деятельности обычно затруднено способностью людей использовать логические доводы для обоснования своих поступков. Практически все способны придумывать логичные оправдания чему угодно, но мало кто действительно руководствуется в своих поступках логикой.

Наряду с осознанным контролем моделей окружающего мира и поведения в нём, в соответствии с которыми действует человек, важнейшим элементом свободы воли является способность к самостоятельному и осознанному формированию таких моделей. Сама способность формировать такие модели является главным отличием мышления человека от животных, способных лишь к формированию достаточно простых условных рефлексов. Однако создание новых моделей может быть и неосознанным - как, например, у ребёнка. Но чтобы новая модель не была для человека чем-то внешним, она должна быть осознана и гармонически вплетена в целостную человеческую личность. 

Утопия как форма реализма

Принято считать, что утопии - это не более чем фантазии, никак не связанные с реальностью мечты о прекрасном обществе. Были, мол, фантазёры разные, Платон, Томас Мор и прочие, воображение  них было богатое, вот и придумывали фигню всякую, сказки для наивных людей. Правда, если так, то непонятно, откуда брались идеи, положенные в основу утопий, и почему эти идеи вот уже тысячи лет пользуются популярностью.

Конечно, общество, описанное в какой бы то ни было утопии, существовать не может. Но то же самое можно сказать и по поводу многих творений культуры - люди в жизни не говорят так, как в театре, а картины импрессионистов очень далеки от фотографической точности. Значит ли это, что они никак не связаны с реальностью? Нет,  просто подобные искажения преследуют цель подчеркнуть те идеи, для выражения которых и создано произведение искусства. А идеи эти реальны. Как сказал Оскар Уайльд: "Люблю сцену, на ней все гораздо правдивее, чем в жизни" - именно потому, что за счёт неестественности театрального действа ярче всего показывается его суть.

Точно так же и утопии в фантастической форме выражают определённые идеи, причём не придуманные, а порождённые реальным миром. Даже сама идея о справедливом обществе не могла бы возникнуть, если бы понятие справедливости не существовало в обществе реальном. Но если в жизни существует и несправедливость, то утопист абсолютизирует лишь идею справедливости, возводя её в главный закон построения общества.

Аналогичная ситуаця и с другими идеями, лежащими в основе утопий. Платон, который первым понял сущность государства, создал утопию, в которой интересам государства было подчинено абсолютно всё. Первый идеолог научно-технического прогресса Фрэнсис Бэкон(который этот прогресс вовсе не придумал, а лишь описал то, что было порождено экономикой той эпохи) создал и первую научно-фантастическую утопию("Новая Атлантида"). Да и идеи советских фантастов 50-60 годов по-сути основывались на предположении, что люди будущего идеально-коммунистического общества будут похожи на современных авторам учёных и инженеров - только несколько идеализированных. 

Реальность, болтовня и интернет

Люди, как ни крути, существа мыслящие. Для нормальной жизни в современном мире просто необходимо как умение обучаться, воспринимая созданные другими модели мира и поведения в нём, так и умение самостоятельно воспринимать и перерабатывать информацию. Эти умения необходимы не только людям творческих профессий, которых профессия обязывает создавать новое(неважно, что - произведения искусства, научные теории или новую технику), но абсолютно каждому. Коммуникация между людьми невозможна без достаточно развитой речи, причём не только устной, но и письменной, любая техника, каким бы простым не было управление ею, требует некоторого понимания принципов её действия. Появление и массовое распространение в быту компьютеров также требует от людей умения разбираться в принципах их работы. Велико и постоянно растёт количество людей, профессиональная деятельность которых связана с необходимостью понимания принципов работы сложных объектов - а это требует достаточно развитого системного мышления.

За последние пару сотен лет техника совершила колссальный скачок, вместе с ней сильно усложнилось и общество. В деревне с её полунатуральным хозяйством не было нужды даже уметь читать, современное общество требует куда болеше -  обязательного среднего и широко распространённго высшего образования. 

Образовательная программа составлена с большим запасом - даётся гораздо больше того, что необходимо в профессиональной деятельности и в быту. Это продиктовано несколькими причинами. Неизвестно, чем именно будет заниматься человек в будущем, и потребности рынка  труда через время, необходимое для получения образования - могут даже возникнуть и быть востребованными специальности, не существующие вовсе. Единственный вариант - дать большой большой объем информации и навыков обращения с ней, что позволит переучиваться и адаптироваться к изменениям. Всему этому люди учатся долго, по 10-15 лет, и привыкают к соответствующему образу действий - читают, думают, рассуждают.

Но обществу это умение думать и рассуждать по большому счёту не нужно - ему требуется лишь выполнение профессиональных обязанностей, большого ума как правило не требующее, а если и требующее, то в узких рамках профессиональной деятельности. Всё остальное миру, в основе которого лежит экономика, не нужно. Но вырабатывавшаяся долгие годы привычка думать и рассуждать на другие темы осталась, и людям естественно хочется поделиться с кем-то мыслями и рассуждениями. Лучшее место для этого - вебдванольный интернет, основанный на пользовательском контенте и заваленный этим контентом в огромных количествах.

С другой стороны, думы эти, ввиду полного своего отрыва от реальной жизни занятых на неинтересных работах людей, практически всегда бессмысленны. Это ещё более усугубляется всеобщим невежеством - система образования далека от идеала, и если привычку как-то думать она вырабатывает, то умение думать нормально чаще всего отсутствует. Вот и полнится интернет океанами тупых постов и тупых споров людей, отстаивающих не связанные с реальностью идеи не потому, что эти идеи для них важны(на реальные поступки они практически никогда не влияют), а потому, что у них в головах укоренилась привычка иметь хоть какие-то идеи.

Ещё один источник популярности интернета - безмерная любовь к бессодержательному общению. Социальные навыки необходимы, чтобы люди ощущали своё единство с обществом, и необходимо некоторое количество не обязательно содержательного общения и связанных с ним эмоций просто для поддержания этой связи. Но наличие свободно времени при отсутствии интересов и внутренней пустоте увеличивает время, которое тратится для такого общения, до абсудных масштабов. Популярность социальных сетей - одно из проявлений этого культа общения.

Современная культура

Современная гуманитарная(наука и техника развиваются резво) культура давно и прочно сидит в заднице. В литературе где-то с 1970-го года не было создано ничего по-настоящему стоящего, ничего, способного потрясти, привести в восторг и перевернуть взгляды на мир - короче говоря, ни одного шедевра. В 60-е были написаны гениальные романы Амаду и Маркеса - в Латинской Америке, лучшие книги Стругацких и Соженицына - у нас, тогда же завершилась и золотая эпоха американской литературы(последние её достойные представители - "Зима тревоги нашей", "Чайка Джонатан Ливингстон" и "Пролетая над гнездом кукушки" - были написаны именно в это время).  В европейской литературе конец наступил чуть раньше - там осмысление трагического перерождения Германии при нацистах породило великие книги Гессе, Фейхтвангера и братьев Маннов, а после Второй Мировой внимания заслуживает лишь Камю, лучше всего описывавший именно негативные тенденции в обществе(его лучшая книга - "Посторонний" - великолепно передаёт дух пустоты и безыдейности). После - пустота, полное отсутствие чего бы то ни было, достойного упоминания. Народ, когда ему вздумается вместо детективов, примитивной фантастики и мелодрам почитать что-то серьёзное, с увлечением потребляет пафосные бессмыслицы Коэльо и откровенный культ абсурда в исполнении Пелевина, вконец утратившие связь с реальностью так называемые интеллектуалы вконец запутались в постмодернистском бреде - а настоящей литературы попросту нет.

С философией и того хуже. В начале XIX века Гегель завершил разработку философии, полвека спустя Маркс показал, как именно эту философию надо применять к реальному миру, и после этого философия не развивалась, а исключительно деградировала, выродившись до полного маразма. Законодателями мод сначала стали Ницше и Шопенгауэр, которые вместо логикии и ясности в описании мира ввели в философию субъективные категории типа человеческой воли, а в XX веке и вовсе возобладал иррационализм и убеждённость в невозможности познать мир. 

Почему же после двухсот лет непрерывного и быстрого развития начался этот застой? Для ответа на этот вопрос этого надо понять, какие общественные условия способствуют развитию культуры.

Как и любая другая область культуры, литература и философия отображают объективное устройство мира. Уровень их развития определяется стадией исторического процесса, на которой общество находится в данный момент. А значит и развиваются они в периоды перемен, когда человеческая мысль стремится осмыслить происходящие изменения. Причём это осмысление происходит наилучшим образом не тогда, когда новое победило, ниспровергло старое и кажется естественным и единственно возможным, а тогда, когда оно лишь пробивает себе дорогу в борьбе с господствовавшими ранее представлениями и ценностями. Примерами тому могут служить гегелевская философия, возникшая в эпоху, когда Французская революция и наполеоновские войны вывели из спячки полуфеодальную Европу, знаменуя победу нового общественного строя - капитализма; или же русская литература XIX века, возникшая в отсталой стране, которая встала перед необходимостью ликвидировать отставание от передовых стран того времени. 

Но когда новый строй победил, у общества появляется потребность утвердить завоеванные позиции, подведя под господствующий строй теоретические обоснование и ограничив свободомыслие. Так, в Англии XVIII века победившая буржуазия создала философию, утверждающую ограниченность возможностей человеческого познания(субъективный идеализм Беркли, агностицизм Юма). А в XIX веке, когда капитализм возобладал по всей Европе, агностицизм тоже стал повсеместно господствующим философским учением. И русская литература пришла в упадок вскоре после революции - по аналогичным причинам.

Сейчас капитализм господствует уже по всей планете. Но поскольку ещё не всё её население вовлечено в его орбиту, постольку он ещё сохраняет возможности для экстенсивного развития. Но расширение вширь не меняет сущности капитализма, а стало быть и в культурной жизни царит стагнация - нового нет, а старое привычно и неинтересно. Развитие культуры возможно лишь в странах третьего мира, которые становятся частью современной цивилизации. Но они лишь догоняют западную цивилизацию, а поэтому создание там принципиально новой культуры невозможно.

Однако экстенсивное развитие не может быть вечным. Рано или поздно глобализация превратит в единое целое весь мир, и тогда обществу придётся меняться. А когда появится новое общество, появится и новая культура.